На пол капает кровь – густая, темная. Капает прямо на старенький светлый ковер. По правде говоря, Австрия мог бы себе позволить и что-нибудь получше, если бы не считал это пустой тратой непосильно нажитых средств. - Черт, - Байльшмидт шипит сквозь зубы, как рассерженный кот. Он кривится и внимательно разглядывает порезанный палец. А потом вбирает его в рот, слизывая кровь. - Стой, покажи! – Родерих вскакивает со стула и быстро оказывается рядом с Пруссией, но тот отворачивается. – Надо нормально обработать порез. Прекрати, не веди себя, как ребенок! - Иди ты, - недовольно буркает Гилберт. Для него вся эта суматоха почти оскорбительна. Он ни за что не позволит австрийцу нянчиться с собой, как с плаксивой бабой, из-за какой-то царапины. Но его никто не спрашивает – у Эдельштайна на него другие планы. Когда ему что-то втемяшилось в голову, с ним бесполезно спорить. Проще только уступить, согласиться, чтобы не слушать его обеспокоенное верещание по поводу сущего пустяка. Гилберт утешает себя тем, что в любой другой ситуации он никогда бы не пошел на поводу у Родериха. Нет. И ещё раз нет. Просто сейчас ему не хочется ругаться. Но это не значит, что он не отыграется на Австрии потом. Через пять минут Пруссия сидит на стуле и, устало подперев рукой щеку, внимательно наблюдает за тем, как ему перебинтовывают палец. - Я же говорил тебе, чтоб ты её не трогал. Никогда не слушаешь. Лапаешь все, что плохо лежит, - сердито замечает Эдельштайн. - Заткнись, - огрызается Гилберт. – Я просто хотел посмотреть. Родерих раздраженно вздыхает, но ничего не отвечает. Пруссия отводит взгляд. Он только сейчас замечает, что раскрытый футляр так и лежит на краю дивана. Смычок так и остался брошенным на полу. Почему-то Австрия в первую очередь бросился не к своей главной ценности, чтобы удостовериться в её сохранности. Не к скрипке. К Байльшмидту. Руки у Родериха теплые и нежные, как у девушки. Чертова царапина заживет в рекордно короткий срок.
"А у меня все хорошо, так что идите лесом. Только осторожно - там медведи" (с) Мурка-чан (цитата из "Карантина")
о-господи-оно-прекрасно! - *единственная слаженная мысль по прочтению в моей голове, ибо все остальное, это лишь восклицания счастья*))) Автор, оно прекрасно! можно утащить к себе?
На пол капает кровь – густая, темная. Капает прямо на старенький светлый ковер. По правде говоря, Австрия мог бы себе позволить и что-нибудь получше, если бы не считал это пустой тратой непосильно нажитых средств.
- Черт, - Байльшмидт шипит сквозь зубы, как рассерженный кот.
Он кривится и внимательно разглядывает порезанный палец. А потом вбирает его в рот, слизывая кровь.
- Стой, покажи! – Родерих вскакивает со стула и быстро оказывается рядом с Пруссией, но тот отворачивается. – Надо нормально обработать порез. Прекрати, не веди себя, как ребенок!
- Иди ты, - недовольно буркает Гилберт.
Для него вся эта суматоха почти оскорбительна. Он ни за что не позволит австрийцу нянчиться с собой, как с плаксивой бабой, из-за какой-то царапины. Но его никто не спрашивает – у Эдельштайна на него другие планы. Когда ему что-то втемяшилось в голову, с ним бесполезно спорить. Проще только уступить, согласиться, чтобы не слушать его обеспокоенное верещание по поводу сущего пустяка.
Гилберт утешает себя тем, что в любой другой ситуации он никогда бы не пошел на поводу у Родериха. Нет. И ещё раз нет. Просто сейчас ему не хочется ругаться. Но это не значит, что он не отыграется на Австрии потом.
Через пять минут Пруссия сидит на стуле и, устало подперев рукой щеку, внимательно наблюдает за тем, как ему перебинтовывают палец.
- Я же говорил тебе, чтоб ты её не трогал. Никогда не слушаешь. Лапаешь все, что плохо лежит, - сердито замечает Эдельштайн.
- Заткнись, - огрызается Гилберт. – Я просто хотел посмотреть.
Родерих раздраженно вздыхает, но ничего не отвечает. Пруссия отводит взгляд.
Он только сейчас замечает, что раскрытый футляр так и лежит на краю дивана. Смычок так и остался брошенным на полу. Почему-то Австрия в первую очередь бросился не к своей главной ценности, чтобы удостовериться в её сохранности. Не к скрипке. К Байльшмидту.
Руки у Родериха теплые и нежные, как у девушки. Чертова царапина заживет в рекордно короткий срок.
Оно такое прекрасное!
и ОТП такое ОТП...
*дико каваится*
не заказчик
Спасибо )) Если учесть, что автор уже нашел в тексте несколько косяков, ваша похвала невероятно вясока ^^
Рада, что вам понравилось )
Автор.
Спасибо вам за заявку ) Очень рада, что вы остались довольны
Трупейринг! *кровьносом*Спасибо, автор.) Очень, очень нравится.
Cпасибо большое за отзыв ))
Автор.
Спасибо за отзыв ) Тащите, но только с ссылкой на этот пост.