Полпервого ночи. По коридору пятого этажа иде Люпин и Снейп. Под ручку. Очень медленно. Люпин что-то нашёптывает Снейпу на ухо. Ничего не видя вокруг. - Ну и кто из нас сумашедший? - подтолкнув замеревшего с открытым ртом Гарри довольно спрашивает Гермиона.
Красться по ночному замку в библиотеку – дело не новое, совершайся оно под мантией-невидимкой. Но Гарри Поттеру хочется экстрима, и попирание школьных моральных устоев происходит в обстановке, приближенной к боевой. Из-за любого угла может выскочить миссис Норрис, из любой тени может выйди на свет факелов патрулирующий коридоры профессор Снейп, а над головами разгуливающих в неположенное время студентов легко может материализоваться Пивз, и вот тогда им станет совсем невесело, поскольку на вопли полтергейста не только обязательно сбегутся первые двое, но и захватят с собой кого-нибудь еще. Дверь в библиотеку послушна и тиха как никогда – петли не скрипнули ни разу, пропуская в святая святых знаний Хогвартса двух нарушителей режима, посмеивающихся в предвкушении самого циничного нарушения правил школы за всю их учебу и восторгавшихся собственной наглостью. - Секция зелий… Секция зелий… - бормотал Гарри, проходя мимо стеллажей с книгами и вглядываясь в освещенные огоньком «Люмоса» медные таблички. - Да ну тебя, Гарри! Как только в голову такое пришло, - всеми силами пытаясь унять своенравно расплывающуюся на лице улыбку, покачала головой Гермиона. Впрочем, идея, похоже, пришлась ей по вкусу: она даже на несколько шагов опережала Поттера. - Снейп сам ко мне прицепился, так что я не виноват. Чертова секция зелий! Я ее до конца учебы возненавижу, - пробурчал он. – Неделю почти безвылазно в ней проторчать, готовясь к проклятущему зачет, чтобы все равно получить «отвратительно»! Он просто издевается! Нет, Снейп и обычно спокойно жить не дает, но это было последней каплей. Мерлином клянусь, я ему еще устрою!.. - О, представляю себе, реакцию профессора, если он нас найдет… - хихикнула она. - Да пускай хоть удавится от зависти, - прижимая ее к стеллажу, ухмыльнулся Гарри. - Я даже прямо-таки жажду его появления... - Ну и кто из нас сумасшедший? – Гермиона прикрыла глаза, подставляя шею под его торопливые и жадные поцелуи.
Перед глазами прыгают разноцветные пятна со следами грязи, вспышки оглушают с разных сторон. Спиной она чувствует тепло чужого тела, ускользающее тепло, тепло, которого почти не осталось, кажется. Мерлин знает, где они. Сидят напряженно, готовые вскинуть палочку тут же, при малейшей опасности. Крики то затихают с надеждой, то звучат с новой силой; Гермионе почти не страшно, почти не холодно, почти, все почти, весь мир превратился в это отвратное слово. Гарри выдыхает рвано и молчит, будто язык отрезали. Во рту привкус горечи, привкус утраты. Тошнотворный привкус. Хочется засмеяться, тихо, чтобы никто не услышал. Это все до безобразия глупо. Еще несколько месяцев назад ее называли сумасшедшей ботаничкой, противной всезнайкой, а сейчас она участник войны. Живы ли те, кто насмехался над ней? Как долго продлится это относительное «жива» по отношению к самой волшебнице? - Ну и кто из нас сумасшедший? - горько, куда-то в ухо Гарри; попытка оживить. - Мы все, - голос его звучит странно - они давно не говорили, - мы тут все чокнулись, Гермиона.
-
-
17.01.2010 в 19:40- Ну и кто из нас сумашедший? - подтолкнув замеревшего с открытым ртом Гарри довольно спрашивает Гермиона.
-
-
17.01.2010 в 23:24293 слова
Ночные приключения - канон
Красться по ночному замку в библиотеку – дело не новое, совершайся оно под мантией-невидимкой. Но Гарри Поттеру хочется экстрима, и попирание школьных моральных устоев происходит в обстановке, приближенной к боевой. Из-за любого угла может выскочить миссис Норрис, из любой тени может выйди на свет факелов патрулирующий коридоры профессор Снейп, а над головами разгуливающих в неположенное время студентов легко может материализоваться Пивз, и вот тогда им станет совсем невесело, поскольку на вопли полтергейста не только обязательно сбегутся первые двое, но и захватят с собой кого-нибудь еще.
Дверь в библиотеку послушна и тиха как никогда – петли не скрипнули ни разу, пропуская в святая святых знаний Хогвартса двух нарушителей режима, посмеивающихся в предвкушении самого циничного нарушения правил школы за всю их учебу и восторгавшихся собственной наглостью.
- Секция зелий… Секция зелий… - бормотал Гарри, проходя мимо стеллажей с книгами и вглядываясь в освещенные огоньком «Люмоса» медные таблички.
- Да ну тебя, Гарри! Как только в голову такое пришло, - всеми силами пытаясь унять своенравно расплывающуюся на лице улыбку, покачала головой Гермиона.
Впрочем, идея, похоже, пришлась ей по вкусу: она даже на несколько шагов опережала Поттера.
- Снейп сам ко мне прицепился, так что я не виноват. Чертова секция зелий! Я ее до конца учебы возненавижу, - пробурчал он. – Неделю почти безвылазно в ней проторчать, готовясь к проклятущему зачет, чтобы все равно получить «отвратительно»! Он просто издевается! Нет, Снейп и обычно спокойно жить не дает, но это было последней каплей. Мерлином клянусь, я ему еще устрою!..
- О, представляю себе, реакцию профессора, если он нас найдет… - хихикнула она.
- Да пускай хоть удавится от зависти, - прижимая ее к стеллажу, ухмыльнулся Гарри. - Я даже прямо-таки жажду его появления...
- Ну и кто из нас сумасшедший? – Гермиона прикрыла глаза, подставляя шею под его торопливые и жадные поцелуи.
-
-
31.08.2012 в 20:41Перед глазами прыгают разноцветные пятна со следами грязи, вспышки оглушают с разных сторон. Спиной она чувствует тепло чужого тела, ускользающее тепло, тепло, которого почти не осталось, кажется.
Мерлин знает, где они. Сидят напряженно, готовые вскинуть палочку тут же, при малейшей опасности. Крики то затихают с надеждой, то звучат с новой силой; Гермионе почти не страшно, почти не холодно, почти, все почти, весь мир превратился в это отвратное слово. Гарри выдыхает рвано и молчит, будто язык отрезали. Во рту привкус горечи, привкус утраты. Тошнотворный привкус.
Хочется засмеяться, тихо, чтобы никто не услышал. Это все до безобразия глупо. Еще несколько месяцев назад ее называли сумасшедшей ботаничкой, противной всезнайкой, а сейчас она участник войны. Живы ли те, кто насмехался над ней? Как долго продлится это относительное «жива» по отношению к самой волшебнице?
- Ну и кто из нас сумасшедший? - горько, куда-то в ухо Гарри; попытка оживить.
- Мы все, - голос его звучит странно - они давно не говорили, - мы тут все чокнулись, Гермиона.