Наверное, Любочке Менделеевой можно было позавидовать, ведь ей достался такой элегантный, красивый и известный муж… но мало кто знал, что за три года совместной жизни Александр так и не предпринял ни одной попытки близости с женой. Вот и сегодня… - Саша, - нежно проворковала Люба, отчаянно краснея, и присела рядом с мужем на софу. – Поцелуйте меня… Александр послушно на миг прижался губами ко лбу супруги, проигнорировав подставленные губы, которые тут же обиженно задрожали. - Ну почему, почему вы не хотите поцеловать меня по-настоящему?! – вышла из себя Любовь Дмитриевна. - Обнять крепко? А потом… - Любовь моя, ну я же говорил, вы – Богиня, все это темно, грязно, недостойно вас… Но зато я кое-что сочинил! И сейчас я прочитаю вам поэму о вреде исполнения брачного долга! Любочка вскочила с софы, разъяренно глядя на супруга. - Оставьте меня! У меня от вас уже мигрень! Я пойду спать. И вышла из комнаты, оставив Блока недоумевать, чего же такого он сказал.
Наверное, Любочке Менделеевой можно было позавидовать, ведь ей достался такой элегантный, красивый и известный муж… но мало кто знал, что за три года совместной жизни Александр так и не предпринял ни одной попытки близости с женой.
Вот и сегодня…
- Саша, - нежно проворковала Люба, отчаянно краснея, и присела рядом с мужем на софу. – Поцелуйте меня…
Александр послушно на миг прижался губами ко лбу супруги, проигнорировав подставленные губы, которые тут же обиженно задрожали.
- Ну почему, почему вы не хотите поцеловать меня по-настоящему?! – вышла из себя Любовь Дмитриевна. - Обнять крепко? А потом…
- Любовь моя, ну я же говорил, вы – Богиня, все это темно, грязно, недостойно вас… Но зато я кое-что сочинил! И сейчас я прочитаю вам поэму о вреде исполнения брачного долга!
Любочка вскочила с софы, разъяренно глядя на супруга.
- Оставьте меня! У меня от вас уже мигрень! Я пойду спать.
И вышла из комнаты, оставив Блока недоумевать, чего же такого он сказал.
Автор.