- Шестьдесят шесть, - пробормотал кто-то впереди. – Мы свернули на шестьдесят шестое. Ветер донес его слова до Гаррати. Сам он, должно быть, не заметил указателя с номером шоссе. Последние две мили он шел молча, не отрывая взгляда от дороги. Некоторое время ему показалось, что если внимательно рассматривать асфальт – мелкие выбоины, трещинки, кусочки слюды, вплавившиеся в серую поверхность, - будет легче. - Представляете, - доверительно сообщил вдруг Абрахам, - Долгая прогулка закончится, а по шоссе снова будут ездить машины. - Ты открыл нам великую тайну, сын мой, - Макврайс сплюнул. – Без тебя мы ни за что не узнали бы… - А я понимаю, о чем он, - Гаррати услышал в голосе Абрахама что-то такое, что заставило его разлепить пересохшие губы. - Автомобили, семейки, собравшиеся на пикник. Парочки. Они будут есть клубничное мороженое на скорости в сто миль в час, а обертки кидать за окно. Слушать рок по радио. Может быть, даже обжиматься... Ну конечно. - Точняк, обжиматься! Возможно, она как раз залезет к нему в трусы, когда колеса их кадди въедут в бурое пятнышко, которое останется после того, как твои кишки смоют с асфальта! Гаррати резко повернулся на голос и увидел ухмылку Барковича, увидел зубы, поблескивающие в деснах, как зернышки недозрелого арбуза на срезе. Его затошнило. - Заткнись, убийца, - привычно посоветовал Барковичу Макврайс. – Все в курсе, что у тебя стоит на такие штуки… - Ублюдок! Я еще спляшу на ваших могилах, я-а-а… - Сначала догони, - Макврайс пошел вперед какой-то легкой, будто танцующей походкой. Гаррати показалось даже, что он его каблуки выстукивают о шоссе какой-то простой, но четкий ритм. – Пляши сейчас, зачем откладывать? - Вот дебил-то, - выдохнул ему вслед Баркович. – Была охота силы тратить… Гаррати тоже прибавил шагу. Голос Барковича скоро стих позади – но еще три или даже четыре минуты Гаррати думал о том, как станно ходит сам Баркович: грузно, размеренно, будто вколачивая в землю что-то мягкое. Как бы там ни было, похоже, что насчет могил он трепался. Что-что, а танцевать Баркович уже не мог – если умел хоть когда-то.
Заказчик, драгоценный, спасибо. Если вам и впрямь понравилось - это не может не радовать. А теперь - пожалуйста-пожалуйста -откройте мне секрет: почему именно шоссе № 66? Я перечитал "Прогулку" насквозь, так меня беспокоило, что там произошло что-то важное.
Ветер донес его слова до Гаррати. Сам он, должно быть, не заметил указателя с номером шоссе. Последние две мили он шел молча, не отрывая взгляда от дороги. Некоторое время ему показалось, что если внимательно рассматривать асфальт – мелкие выбоины, трещинки, кусочки слюды, вплавившиеся в серую поверхность, - будет легче.
- Представляете, - доверительно сообщил вдруг Абрахам, - Долгая прогулка закончится, а по шоссе снова будут ездить машины.
- Ты открыл нам великую тайну, сын мой, - Макврайс сплюнул. – Без тебя мы ни за что не узнали бы…
- А я понимаю, о чем он, - Гаррати услышал в голосе Абрахама что-то такое, что заставило его разлепить пересохшие губы. - Автомобили, семейки, собравшиеся на пикник. Парочки. Они будут есть клубничное мороженое на скорости в сто миль в час, а обертки кидать за окно. Слушать рок по радио. Может быть, даже обжиматься...
Ну конечно.
- Точняк, обжиматься! Возможно, она как раз залезет к нему в трусы, когда колеса их кадди въедут в бурое пятнышко, которое останется после того, как твои кишки смоют с асфальта!
Гаррати резко повернулся на голос и увидел ухмылку Барковича, увидел зубы, поблескивающие в деснах, как зернышки недозрелого арбуза на срезе.
Его затошнило.
- Заткнись, убийца, - привычно посоветовал Барковичу Макврайс. – Все в курсе, что у тебя стоит на такие штуки…
- Ублюдок! Я еще спляшу на ваших могилах, я-а-а…
- Сначала догони, - Макврайс пошел вперед какой-то легкой, будто танцующей походкой. Гаррати показалось даже, что он его каблуки выстукивают о шоссе какой-то простой, но четкий ритм. – Пляши сейчас, зачем откладывать?
- Вот дебил-то, - выдохнул ему вслед Баркович. – Была охота силы тратить…
Гаррати тоже прибавил шагу. Голос Барковича скоро стих позади – но еще три или даже четыре минуты Гаррати думал о том, как станно ходит сам Баркович: грузно, размеренно, будто вколачивая в землю что-то мягкое.
Как бы там ни было, похоже, что насчет могил он трепался. Что-что, а танцевать Баркович уже не мог – если умел хоть когда-то.
Спасибо вам, автор, оно клёвое.
Заказчик.
А теперь мне интересно - вдруг я вас знаю?
А теперь - пожалуйста-пожалуйста -откройте мне секрет: почему именно шоссе № 66? Я перечитал "Прогулку" насквозь, так меня беспокоило, что там произошло что-то важное.
Ka-mai, Медичка Шани, спасибо вам большое
спасибо! ^_____^