Люди – это очень благодатный материал для осуществления всяческих грандиозных (и не очень) планов. Дитрих фон Лоэнгрин понял это ещё в юном возрасте, по-своему мудро распорядившись жизнями членов своей семьи. Ну знаете, мне никогда не нравилось, как матушка жеманится и строит глазки приезжим баронам. Мне никогда не нравилось, как отец повышает на меня голос. И я боялся, что у меня будет такое же грубое лицо, как у него. И эта его армейская выправка, о дьявол, она же была ужасна. Мне нужен был родовой капитал и немного свободы. Я вовсе не убийца, я – рационалист.
Люди – это оружие, которым легко пользоваться. Его всегда в избытке. Хахаха! Фламберг, глупый, что у тебя есть, кроме пламенной ярости?
Люди – это несовершенные инструменты. Их нужно прошивать нитями, дарить им частичку себя, чтобы они стали хоть чуточку лучше, чтобы они обрели смысл, в некотором роде. Смысл.
Сейчас, когда приходится терпеть поражение, когда идеально выстроенные планы погибают из-за досадных мелочей, Дитрих мечется по тёмной комнате, ударяется об угол письменного стола, не замечает боли (равно как и мебели). В отчаянии рвёт ворот рубашки, зло ругается на весь свет – на всё и всех, но не на себя. Он же умеет дарить людской жизни Смысл! Что же не так? Лоэнгрин в своих неудачах не виноват, это точно. Кукловоду путает нити всегда что-то другое, или кто-то другой. И кто-то другой радостно ухмыляется, чувствуя исступлённую злость, которой пропитался воздух комнаты. Дитрих щурится, разглядывая силуэт, застывший в дверном проёме. Нет, показалось... Нет, не показалось. - Какой же ты Кукловод, с такими-то безумными идеями? Ты больше похож на Шута.
А что у Дитриха не получилось? Ну, например, тот имперский заговор, когда Врадика поняла, что Раду - на самом деле не Раду... А в романах у него ещё трудности всякие были, кроме последнего эпизода аниме, где его, собственно, убивают за фэйл.
Люди – это очень благодатный материал для осуществления всяческих грандиозных (и не очень) планов. Дитрих фон Лоэнгрин понял это ещё в юном возрасте, по-своему мудро распорядившись жизнями членов своей семьи.
Ну знаете, мне никогда не нравилось, как матушка жеманится и строит глазки приезжим баронам.
Мне никогда не нравилось, как отец повышает на меня голос. И я боялся, что у меня будет такое же грубое лицо, как у него. И эта его армейская выправка, о дьявол, она же была ужасна.
Мне нужен был родовой капитал и немного свободы. Я вовсе не убийца, я – рационалист.
Люди – это оружие, которым легко пользоваться. Его всегда в избытке.
Хахаха! Фламберг, глупый, что у тебя есть, кроме пламенной ярости?
Люди – это несовершенные инструменты. Их нужно прошивать нитями, дарить им частичку себя, чтобы они стали хоть чуточку лучше, чтобы они обрели смысл, в некотором роде.
Смысл.
Сейчас, когда приходится терпеть поражение, когда идеально выстроенные планы погибают из-за досадных мелочей, Дитрих мечется по тёмной комнате, ударяется об угол письменного стола, не замечает боли (равно как и мебели). В отчаянии рвёт ворот рубашки, зло ругается на весь свет – на всё и всех, но не на себя. Он же умеет дарить людской жизни Смысл! Что же не так? Лоэнгрин в своих неудачах не виноват, это точно. Кукловоду путает нити всегда что-то другое, или кто-то другой.
И кто-то другой радостно ухмыляется, чувствуя исступлённую злость, которой пропитался воздух комнаты.
Дитрих щурится, разглядывая силуэт, застывший в дверном проёме.
Нет, показалось...
Нет, не показалось.
- Какой же ты Кукловод, с такими-то безумными идеями? Ты больше похож на Шута.
заинтересованный читатель
А что у Дитриха не получилось?
заказчик
Ну, например, тот имперский заговор, когда Врадика поняла, что Раду - на самом деле не Раду... А в романах у него ещё трудности всякие были, кроме последнего эпизода аниме, где его, собственно, убивают за фэйл.
Автор, стало быть.
Всё равно большое спасибо, откроетесь?
Автор
, которому уже почти не стыдно за странное исполнение.Автор, не нужно стесняться))