Ох, я надеюсь Заказчик прочитает мое исполнение! Приятного чтения))
читать дальше— И, таким образом, мы с Беззубиком победили кровожадного дракона, — торжественно закончил Иккинг, но потом вспомнил одну из деталей, которую следовало сразу же прояснить, чтобы любопытные мордашки не кричали кто громче один и тот же вопрос. — Однако силы покинули меня, и я начал падать, видя уже тень Одина за плечом. Самые разные думы мучили меня эти минуты: к примеру, я жалел, что не ел кашу — да-да, Сольвейг, также как и ты, что не попросил прощение за обиду у некоторых людей, что подвел соплеменников и что не сказал заветных три слова любимой. Если бы не Беззубик, я бы разбился — верный друг совершил настоящий подвиг, подхватив меня буквально в паре метров над землей. После сражения вся деревня праздновала победу над Красным Смерчем не менее недели, и на одном из пиров я, наконец, открылся вашей бабушке.
Довольно неуклюже и скомкано, если вспомнить, хотя Астрид потом признавалась, что лучше быть не могло. Как он волновался перед этим, раздумывая, какую рубашку выбрать, стоит ли приглаживать или нет вихры, тотчас ли нести свадебный выкуп или нет — тысячи важных моментов, отчего даже живот заболел от волнения! И хоть он знал, что его чувства взаимны, уверенность все равно точил червячок сомнения — вдруг своенравная девушка засмеет при всех, не воспримет всерьез? Беззубик тогда, ощущая тревожность хозяина и не понимая в чем дело, носился вокруг, вставая на дабы, выдыхая огненные струи и заглядывая ему в глаза
Иккинг, вынырнув из светлых воспоминаний, посмотрел на Астрид, которая сидела в противоположном углу с рукоделием в руках, наставляя старших девочек и объясняя, как лучше обращаться с оружием и как выполнять некоторые упражнения. Жена словно бы почувствовав чужой взгляд, тот час же подняла голову и тепло улыбнулась, сразу же помолодев. В шестнадцать она бесповоротно влюбила его в себя, в двадцать один баюкала в руках их первенца, в сорок шесть плакала от счастья на свадьбе второго сына, а сейчас – как могла, пыталась передать внукам и внучкам свои знания и опыт во время вечерних посиделок. В конце концов, чем еще заниматься в зимнюю пору, когда на улицу завывает буран, и из загона не выгонишь даже Ужасное чудовище? Астрид в нынешнем возрасте выглядела необыкновенно прекрасно, просто глаз не оторвать – роскошная, величественная, сознающая свою положение в обществе и с достоинством несущая его. И хотя женщина частенько шутливо жаловалась и на морщинки, и на серебряные волосы, и на невозможность ношения доспехов по причине плохого здоровья, Иккинг знал, что она в глубине души все равно ощущала себя беззаботной девчонкой, которая могла не задумываясь прыгнуть в омут приключений с головой и отправиться на Драконий остров. Потому что он чувствовал то же самое.
— Хм, дедушка, у меня есть несколько вопросов…. — скептический голос был заглушен требовательным — маленькая светловолосая девчушка, дергая его за рукав рубашки, вполне ожидаемо заканючила:
— Расскажи-расскажи-расскажи, — конопатая Сольвейг, копия Астрид в детстве, невероятно общительная и обаятельная, что могла очаровать любого человека и дракона, радостно хлопала в ладошки и с надеждой взирала на него. Больше всего она любила слушать про разные романтические истории любви. — Расскажи, что ты сказал бабушке.
Другие дети навострили ушки, детеныши Жутких жутей, которые сидели у них на коленях, также подняли мордочки и ожидающе уставились на старейшину. Под таким напором Иккинг, собиравшийся после окончания рассказа о Красном Смерче погнать всю ребятню укладываться для сна, не мог сопротивляться — хотя многие слышали про его приключения не в первый раз, но по неизвестной причине получали неимоверное удовольствие при повторении.
— Ладно, милая, но чуть позже, идет? Потому что насколько я мог судить, Эгиль что-то хотел сказать, однако его невежливо перебили, — укоризненная интонация сразу же привела к нужному результату: Сольвейг виновато потупила глазки и, расковыривая дырку в подоле платья, — и когда только успела, непоседа? – произнесла:
— Извините.
Красная, как маков цвет, смущенная всеобщим вниманием – Иккинг был уверен, что урок вежливости усвоен надолго, поэтому взъерошил ей волосы, показав, что больше не сердится.
— Каждый имеет право высказываться, и мы должны уважать чужое мнение, и, по возможности, не только слышать, но и слушать собеседника, помните об этой. Так что продолжай, Эгиль.
Иккинг взглянул на сына своей младшей дочери. Мальчик шмыгнул носом — он был самым молчаливым из всех и предпочитал подвижным играм с драконами уединение на берегу моря, где собирал ракушки или строил песочные замки, и прогулки по лесу со своим драконом. Внук до боли напоминал Иккингу самого себя, поэтому мужчина всеми силами старался пробить стенку, которыми мальчишка по неизвестной причине отгородился от всего мира.
— Я не пойму, как ты держался в воздухе столько времени, чтобы облететь Королеву в поисках ее слепых зон, — сказал Эгиль. Его питомцу, по всей видимости, надоело сидеть в бездействии, потому что дракончик вдруг вскочил и начал гоняться за собственным хвостом. Другие ящеры и интересом следили за передвижениями сородича. — Для этого нужно крылья, и если судить по примерному отношению веса и роста, которыми ты должен обладать тогда, то они должны быть не меньше полутора метра в размахе. Почему у тебя их сейчас нет? И как добиться, чтобы выросли крылья у… других людей?
Эгиль говорил быстро, возбужденно, но под конец сбился, что сигнализировало не хуже огненного маяка: вот что зажигает сердце мальчика! Да и сам он выглядел немного не таким, как всегда — словно бы внутреннее сияние все равно волей-неволей просачивалось сквозь тщательно запертую дверь сдержанности. Иккинг кивнул: всегда кто-нибудь из слушателей, обладавший рассудительностью и внимательностью, начинал размышлять над этой проблемой и… мечтать, остальных же увлекало само повествование и любовная линия в полу-легенде, полу-правде.
— Стоп-стоп. Не тараторь, все равно мне не угнаться за резвостью твоей мысли. Давай по порядку. Насчет крыльев ты все правильно рассчитал, но ошибся в одном – дело в том, что крыльев у меня не выросли… — среди слушателей пронесся разочарованное хмыканье, — … они были у меня всегда, — которое мгновенно перетекло в восторженный вздох, стоило ему закончить предложение и подкрепить свои слова вещественными доказательствами.
Иккинг, сосредоточено нахмурившись, словно бы его действия требовали напряжения всего его, замахал руками вверх-вниз, имитируя полет драконов – при виде этого уморительного зрелища, вся малышня покатилась со смеху, и многие попадали на коврики как спелые плоды с деревьев.
Дракончики забегали вокруг своих хозяев, присоединяясь к всеобщему веселью и тем самым усиливая суматоху: кто-то из них фыркал, другие взлетали на полметра вверх от избытка чувств — и в центре зелено-красно-желтых тел по-прежнему кружился питомец Эгиля. Сам мальчик немного неуверенно, но искренне улыбался, будто не до конца понимал, в чем соль шутки, но не хотел выставлять себя глупцом. Когда все понемногу успокоились, Эгиль упрямо продолжил:
— Значит, если мы пойдем сейчас и спрыгнем с крыши, то из-за страха у нас тоже может появиться такая способность и…
— Никак нет, — жестко прервал его Иккинг. — Из страха, конечно, иногда вырастает смелость и сила, но не в нашем случае. Чтобы научиться летать, вы должны получить от меня инструкцию, как это делать, потому что самостоятельно у вас выйдет дырка от бублика.
Мужчина постарался придать своему взгляду наибольшей суровости. Судя по всему, эффект он произвел нужный — об этом говорили внимательные личики юных слушателей.
— Только у настоящих героев, которые слушаются маму и папу, ухаживают за своим драконом и соблюдают кодекс викингов, могут превратиться руки в крылья. Когда я говорю «соблюдает» — это не значит следовать по пунктам в той или иной ситуации, из-за того, что где-то написано так делать, нет. Это значит принять сердцем, душой законы – по-настоящему, понимаете? — когда ты не можешь, например, бросить тонущего друга в оковах или гибнущего на арене в неравном бою с сильным противником, потому что жить иначе невозможно! Кроме того, как-нибудь позже, возможно в конце недели, я расскажу, какие тренировки помогут добиться этого — вам же нужно подготовиться к такому, верно? Ибо летать без крыльев человек способен, и все, о чем мы мечтаем, просто ждет своей очереди. Главное – вера в себя, и тогда никакой Красный Смерч не страшен и покажется размером со светлячка.
Иккинг подмигнул жадно внимавшему внуку:
— Ну что, я ответил на второй твой вопрос?
Эгиль кивнул, с некоторым сомнением поглядывая на свои руки, и оставался в задумчивости до окончания пиршества. Наверное, малыш размышлял, соответствует ли он описанию, а если нет, то какой план разработать, чтобы добиться этого. Небылицы небылицами, но если они помогали детям меняться, мечтать, ставить цели, то Иккинг был счастлив.
финальный кусочек Непогода за окном завывала все яростней и яростней, веселье также набирало обороты – половина всех бочек меда была выпита, а блюд - съедено. Беззубик, спавший на своем привычном месте, изредка приподнимал голову, глядел в сторону Иккинга и вновь прикрывался хвостом – в теплоте и сытости, рядом с любимым хозяином, что еще надо для счастья? Дракону все же пришлось смириться с механизмом, благодаря которому он мог летать сам, ибо Иккинг в силу возраста все реже составлял ему компанию и не хотел из-за этого ограничивать свободу Беззубика.
Через часа два, когда Иккинг уже по десятому разу пересказывал историю своего объяснения Астрид, каждый раз дополняя повествование все новой деталью и часто уходя в сторону, описывая разные забавные проделки Беззубика, детишки начали зевать не украдкой, как в начале посиделок, а в открытую, и умилительно терли кулачками сонные глазки. Вскоре, заметив это, к ним подошла Астрид с молодыми девушками юношами, которые отвели своих братьев и сестер по домам — отдыхать.
— Милый, ты уверен, что стоит рассказывать ребятишкам подобные истории? — Астрид обняла мужа и прижалась лбом к его плечу.— А то Сольвейг, как я слышала, шептала Толстяку, что как только она подрастет, они будут летать наперегонки. Представь, какое разочарование ждет ее, когда малышка узнает, что то лишь твои небылицы!
— Я понимаю, - со всей серьезностью ответил Иккинг. — Но это единственный способ подстегнуть их рвение на тренировках, так как в последнее время Задирака часто жаловался, что дисциплина начала падать. Кроме того, полагаю, возможная награда в виде такой способности заставит поверить в себя всех, кто до этого был неуверен. И в тот момент, когда юные викинги, наконец, впервые сядут на своего дракона, мысль о личных крыльях выветрится из них тот час же. Потому что внутри себя они уже будут летать – силой собственной мысли мечта осуществится, и неважно, каким образом.
Иккинг оглянулся на друга, перевернувшего его мир, подарившего гораздо больше, чем можно было представить. Беззубик причмокнул во сне и слегка пошевелил лапами, словно бы во сне разбегался, чтобы вспарить в небеса. В последнее время у него появилась такая привычка, а один раз он даже сорвался с места, наверное, представляя уже воздушные просторы, и врезался со всего размаха в столб посередине зала, отчего прибитые на стене щиты посыпались как скорлупки орехов. Присутствующие при этом люди сначала перепугались, а потом долго потешались над смутившейся Ночной Фурией.
Иккинг и Астрид переглянулись и не сговариваясь рассмеялись – как всегда бывает между любящими, прожившими в мире и спокойствии почти половину века, они были на одной волне и сходные мысли к ним приходили одновременно.
-
-
02.12.2012 в 20:37читать дальше
-
-
02.12.2012 в 20:37