Все: как будто не с ними, как будто не сегодня и не сейчас. Чужая постель, и незнакомые декоративные подушки, разбросанные на полу. До тошноты белый потолок с мерцающей хрусталем люстрой и тяжелые шторы на окнах.
Самый неромантичный love hotel, который Каме когда-либо видел.
Единственное, что ему знакомо в этой комнате – это горячее дыхание над ухом и у шеи, пальцы с мозолями от игры на гитаре, мягкие волосы, щекочущие его лицо, и две сигареты в пепельнице на тумбочке.
Всегда другие отели, всегда разные подушки, всегда две незнакомые длинные сигареты. Каме хочет думать об этом как о каком-то таинстве, которое останется между ними: Каме, Джином и этой комнатой.
Джин зажигает одну из сигарет. Их всегда две, но они никогда не трогают вторую, и до последнего не знают, зачем она.
Каме судорожно вдыхает аромат нового одеколона Джина – старый нравился ему больше, но Джин, будто прочитав его мысли, не дает Каме сказать ни слова, и кусает его за нижнюю губу, медленно её оттягивает и снова хватает, дразня. Каме уже не думает о незнакомом запахе, он снова думает только о Джине.
Джин никогда не позволяет ему думать о чем-то или о ком-то другом.
Сильные руки держат хрупкого Каме во властных объятиях. И Каме первый тянется за сигаретой. Дрожащей от возбуждения рукой он с третьей попытки хватает её, и подносит к губам.
Каме закрывает глаза, чтобы лучше чувствовать теплые губы Джина, спускающиеся от ключицы все ниже и ниже. Вслед за влажными следами губ Каме чувствует едва ощутимое касание мягких ресниц.
Джин сегодня намерен дразнить его столько, сколько сможет вытерпеть сам. И Каме не знает Джина, если тот продержится хотя бы ещё две минуты.
Каме затягивается и выпускает тонкую струю дыма.
Сегодня ванильная. В два раза длиннее обычных. Значит, сегодня они будут вместе немного дольше.
Джин кусает внутреннюю сторону бедра Каме и облизывает небольшой, тонкий как нить, шрам. Каме не помнит, что и когда наградило его этим шрамом, и поэтому Джину нравится фантазировать, как он мог появиться. Каждый раз он придумывает что-то новое.
Сегодня Джин говорит, что это, связывающие их «узы», и хрипло смеется, выхватывая у Каме сигарету.
Ванильная.
Как и запах геля для души Каме.
Сухой пепел медленно соскальзывает с сигареты и падает на живот Каме. Джин медленно наклоняется и собирает его языком. Каме кажется, что прошла уже целая вечность, и он готов признать, что не знает Джина так хорошо, как думал, только бы он перестал его дразнить.
Каме беззвучно кричит в потолок, когда Джин бросает свои игры и медленно, чертовски медленно, входит в Каме, придерживая его руками за дрожащие бедра. Он наклоняется так низко, что прижимает возбужденный член Каме к животу.
Каме судорожно хватается за Джина, выгибается, чтобы получить больше, и оставляет десять красных дорожек на его спине, когда пальцы немеют, потому что Джин увеличивает темп. Каме обхватывает Джина за шею и тянет к себе, ближе, ещё ближе… Ну же!..
Джин осторожно опускает Каме обратно на скомканные простыни.
Каме машинально слизывает с верхней губы испарину, хоть и понимает, что капли пота на нем по всему телу. Он снова тянется к сигарете в пепельнице. Она истлела почти до конца.
Джин слизывает испарину со лба Каме и опускается к животу. Тогда Каме понимает, что пора, и, с рыком, опрокидывает Джина на спину. Тот не испуган, но удивлен.
Так ему нравится больше. Широко раскрытые глаза Джина, наверное, самое красивое, что Каме может придумать в эту минуту.
Джин приподнимается и обнимает Каме за плечи. Он приподнимает его волосы, и целует самое чувствительное пятно.
- Твоя очередь, - шепчет Каме, и это его первые слова, звучащие в этой комнате.
Джин смотрит на полностью истлевшую сигарету.
- У нас больше нет времени. Нас ждут на съемках, - невольно говорит Джин, но на самом деле он знает, что все уже решено, и в принципе, без них ничего не начнется.
-
-
22.12.2009 в 21:29some rating635
Все: как будто не с ними, как будто не сегодня и не сейчас. Чужая постель, и незнакомые декоративные подушки, разбросанные на полу. До тошноты белый потолок с мерцающей хрусталем люстрой и тяжелые шторы на окнах.
Самый неромантичный love hotel, который Каме когда-либо видел.
Единственное, что ему знакомо в этой комнате – это горячее дыхание над ухом и у шеи, пальцы с мозолями от игры на гитаре, мягкие волосы, щекочущие его лицо, и две сигареты в пепельнице на тумбочке.
Всегда другие отели, всегда разные подушки, всегда две незнакомые длинные сигареты. Каме хочет думать об этом как о каком-то таинстве, которое останется между ними: Каме, Джином и этой комнатой.
Джин зажигает одну из сигарет. Их всегда две, но они никогда не трогают вторую, и до последнего не знают, зачем она.
Каме судорожно вдыхает аромат нового одеколона Джина – старый нравился ему больше, но Джин, будто прочитав его мысли, не дает Каме сказать ни слова, и кусает его за нижнюю губу, медленно её оттягивает и снова хватает, дразня. Каме уже не думает о незнакомом запахе, он снова думает только о Джине.
Джин никогда не позволяет ему думать о чем-то или о ком-то другом.
Сильные руки держат хрупкого Каме во властных объятиях. И Каме первый тянется за сигаретой. Дрожащей от возбуждения рукой он с третьей попытки хватает её, и подносит к губам.
Каме закрывает глаза, чтобы лучше чувствовать теплые губы Джина, спускающиеся от ключицы все ниже и ниже. Вслед за влажными следами губ Каме чувствует едва ощутимое касание мягких ресниц.
Джин сегодня намерен дразнить его столько, сколько сможет вытерпеть сам. И Каме не знает Джина, если тот продержится хотя бы ещё две минуты.
Каме затягивается и выпускает тонкую струю дыма.
Сегодня ванильная. В два раза длиннее обычных. Значит, сегодня они будут вместе немного дольше.
Джин кусает внутреннюю сторону бедра Каме и облизывает небольшой, тонкий как нить, шрам. Каме не помнит, что и когда наградило его этим шрамом, и поэтому Джину нравится фантазировать, как он мог появиться. Каждый раз он придумывает что-то новое.
Сегодня Джин говорит, что это, связывающие их «узы», и хрипло смеется, выхватывая у Каме сигарету.
Ванильная.
Как и запах геля для души Каме.
Сухой пепел медленно соскальзывает с сигареты и падает на живот Каме. Джин медленно наклоняется и собирает его языком. Каме кажется, что прошла уже целая вечность, и он готов признать, что не знает Джина так хорошо, как думал, только бы он перестал его дразнить.
Каме беззвучно кричит в потолок, когда Джин бросает свои игры и медленно, чертовски медленно, входит в Каме, придерживая его руками за дрожащие бедра. Он наклоняется так низко, что прижимает возбужденный член Каме к животу.
Каме судорожно хватается за Джина, выгибается, чтобы получить больше, и оставляет десять красных дорожек на его спине, когда пальцы немеют, потому что Джин увеличивает темп. Каме обхватывает Джина за шею и тянет к себе, ближе, ещё ближе… Ну же!..
Джин осторожно опускает Каме обратно на скомканные простыни.
Каме машинально слизывает с верхней губы испарину, хоть и понимает, что капли пота на нем по всему телу. Он снова тянется к сигарете в пепельнице. Она истлела почти до конца.
Джин слизывает испарину со лба Каме и опускается к животу. Тогда Каме понимает, что пора, и, с рыком, опрокидывает Джина на спину. Тот не испуган, но удивлен.
Так ему нравится больше. Широко раскрытые глаза Джина, наверное, самое красивое, что Каме может придумать в эту минуту.
Джин приподнимается и обнимает Каме за плечи. Он приподнимает его волосы, и целует самое чувствительное пятно.
- Твоя очередь, - шепчет Каме, и это его первые слова, звучащие в этой комнате.
Джин смотрит на полностью истлевшую сигарету.
- У нас больше нет времени. Нас ждут на съемках, - невольно говорит Джин, но на самом деле он знает, что все уже решено, и в принципе, без них ничего не начнется.
- У нас есть ещё одна сигарета, - отвечает Каме.
Именно поэтому у них всегда две сигареты.
-
-
23.12.2009 в 01:06Не откроетесь?)
заказчик
-
-
23.12.2009 в 15:12раскроюсь)
автор