Написано не по ИсВ, а по другой книге, и, возможно, это немного не то, что хотел автор. Но написалось... Есть Лестат и есть Лунная соната. Если что, просто удалите текст.
"Ты снова пойдешь к нему, Луи?" - спросил как-то меня наш общий друг Дэвид Талбот. Я кивнул. Это было на вторую неделю моего бессменного дежурства возле тебя. Больше он уже не спрашивает, лишь только молча провожает взглядом, сдержанно кивая головой. Добрый Дэвид, он все понимает. Он всегда лучше всех понимал. Он хороший друг. Просыпаюсь и первым делом направляюсь к гардеробу. Сегодня я решил принарядиться. Для тебя, слышишь? Я все еще не оставляю надежды на то, что ты скоро очнешься. И я не хочу, чтобы в тот миг, когда это случится, ты увидел мои покрытые пылью волосы и старый, разношенный свитер. Нет, ни за что. Пусть это будет модная, элегантная стрижка и изысканный, стильный пиджак с позолоченными пуговицами. Ты так любишь, когда я так одеваюсь. Ведь ты сам истинное воплощение красоты и изящества. И я люблю тебя. Да, я люблю тебя, Лестат. И всегда любил. Я давно уже себе в этом признался. И видит Бог, как же мне тебя сейчас не хватает. Где ты бродишь, Лестат, в каких горних высях? Почему ты ушел от меня? Что ты видишь в своем глубоком сне, так похожем на смерть? И видишь ли что-нибудь вообще? Слышишь ли? Слышишь ли ты меня там, Лестат, когда я говорю с тобой? Я не знаю этого, и никогда не знал. Но я надеюсь на это. Именно поэтому я прихожу сюда каждую ночь. К тебе. Мне так не хватает тебя, мой принц-паршивец. Не хватает твоей язвительной улыбки, твоего ласкового смеха, твоего взгляда. Ты демон-искуситель, Лестат, ты дьявол и бог, но ты и сам прекрасно знаешь об этом. Когда ты приближаешься ко мне своей дразнящей, танцующей походкой и, глядя прямо в глаза, подставляешь свою шею под мой укус, а тонкая синяя жилка на ней пульсирует так маняще и соблазнительно, видит Бог, как мне тяжело в этот миг удержаться. Она искушает меня, она зовет, она обещает. Обещает силу и наслаждение. И у меня начинает кружиться голова. Я слышу запах твоей крови. Я схожу с ума. Ведь я так тебя хочу, Лестат. Да, хочу. Но не могу лишиться возможности умереть, испив твоей могущественной, бессмертной крови. Не могу, и поэтому начинаю злиться. Я могу закричать. Могу хлопнуть дверью и уйти гулять в ночь. Чтобы потом не находить себе места, вспоминая твой растерянный взгляд. "Что я опять сделал не так?" - вопрошает он. И тогда я спешу домой. Я почти бегу, забывая дышать и едва уворачиваясь по пути от редких в такую позднюю пору прохожих. Бегу до тех пор, пока на фоне ночного неба не проступают очертания крыши нашего дома. И в этот миг мой слух улавливает звуки. Звуки музыки. Прекрасной и печальной. "Лунная соната", ты опять играешь ее. И сердце мое, бессмертное, мертвое, снова сжимается так, словно все еще способно чувствовать боль. Ты играл эту мелодию тогда, в нашей первой жизни. О, как же часто ты ее играл! Играл тогда, когда у тебя было тяжело на сердце, когда ты находился в смятении. Играл даже в тот миг, когда мы с Клодией шли тебя убивать. Я бессильно прислоняюсь лбом к резному косяку. Как же мне плохо сейчас. С губ моих срывается тихий стон. Чуть слышный, на грани звука, но ты все же уловил его, ведь ты вампир. Музыка обрывается. И тогда я взлетаю вверх по лестнице, и, зайдя в гостиную, подхожу к окну, словно ничего не случилось. Зачем ты это делаешь, Лестат? Ты ведь знаешь, как мне тяжело слышать эту мелодию скорби. "Просто я под нее быстрее успокаиваюсь, Луи", - говоришь ты мне, подходя сзади и кладя голову мне на плечо. Руки твои обвивают меня, привлекая к себе, и я откидываюсь назад, касаясь щекой твоих шелковистых волос. "Не надо грустить, Лестат, прошу тебя. Не надо. Это какой-то замкнутый круг, и я сам виноват в этом. Когда-нибудь все изменится, я это точно знаю. Я разорву его, я уверен. Ну а пока просто поцелуй меня, мой возлюбленный принц. Поцелуй. Только не играй больше." Мысли, как всегда, целиком завладевают мной, и я не замечаю сам, когда достигаю цели. Бесшумно вхожу внутрь, осторожно опускаюсь на пол возле тебя, отвожу с лица упавшую на него золотую прядь. Кладу свою руку тебе на плечо, смотрю на твое лицо. Вижу. Тени от ресниц лежат на твоих щеках точно так же, как они лежали сегодня утром, когда я тебя оставил. Пальцы не сдвинулись ни на дюйм. Ты и на миг не просыпался, Лестат, мой ангел, я знаю. Но однажды ты откроешь глаза. Да, откроешь. Не знаю как и когда, но это произойдет. Сон не может длиться вечно. И тогда ты вернешься ко мне, мой Лестат. И мы снова будем вместе. А пока можно я тебе что-нибудь почитаю? Ты всегда так любил все красивое и изящное. Думаю, эти стихи понравятся тебе, Лелио. Так называл тебя твой смертный друг Никола де Ленфен. И я его понимаю. Да, ты Лелио. И я никогда больше не оставлю тебя. Спи, и пусть тебе приснятся хорошие, добрые сны. Спи, а я тебе почитаю.
-
-
23.09.2013 в 15:18"Ты снова пойдешь к нему, Луи?" - спросил как-то меня наш общий друг Дэвид Талбот. Я кивнул.
Это было на вторую неделю моего бессменного дежурства возле тебя. Больше он уже не спрашивает, лишь только молча провожает взглядом, сдержанно кивая головой. Добрый Дэвид, он все понимает. Он всегда лучше всех понимал. Он хороший друг.
Просыпаюсь и первым делом направляюсь к гардеробу. Сегодня я решил принарядиться. Для тебя, слышишь? Я все еще не оставляю надежды на то, что ты скоро очнешься. И я не хочу, чтобы в тот миг, когда это случится, ты увидел мои покрытые пылью волосы и старый, разношенный свитер. Нет, ни за что. Пусть это будет модная, элегантная стрижка и изысканный, стильный пиджак с позолоченными пуговицами. Ты так любишь, когда я так одеваюсь. Ведь ты сам истинное воплощение красоты и изящества. И я люблю тебя.
Да, я люблю тебя, Лестат. И всегда любил. Я давно уже себе в этом признался. И видит Бог, как же мне тебя сейчас не хватает.
Где ты бродишь, Лестат, в каких горних высях? Почему ты ушел от меня? Что ты видишь в своем глубоком сне, так похожем на смерть? И видишь ли что-нибудь вообще? Слышишь ли?
Слышишь ли ты меня там, Лестат, когда я говорю с тобой? Я не знаю этого, и никогда не знал. Но я надеюсь на это. Именно поэтому я прихожу сюда каждую ночь. К тебе.
Мне так не хватает тебя, мой принц-паршивец. Не хватает твоей язвительной улыбки, твоего ласкового смеха, твоего взгляда.
Ты демон-искуситель, Лестат, ты дьявол и бог, но ты и сам прекрасно знаешь об этом. Когда ты приближаешься ко мне своей дразнящей, танцующей походкой и, глядя прямо в глаза, подставляешь свою шею под мой укус, а тонкая синяя жилка на ней пульсирует так маняще и соблазнительно, видит Бог, как мне тяжело в этот миг удержаться. Она искушает меня, она зовет, она обещает. Обещает силу и наслаждение. И у меня начинает кружиться голова. Я слышу запах твоей крови. Я схожу с ума. Ведь я так тебя хочу, Лестат. Да, хочу. Но не могу лишиться возможности умереть, испив твоей могущественной, бессмертной крови.
Не могу, и поэтому начинаю злиться. Я могу закричать. Могу хлопнуть дверью и уйти гулять в ночь. Чтобы потом не находить себе места, вспоминая твой растерянный взгляд. "Что я опять сделал не так?" - вопрошает он.
И тогда я спешу домой. Я почти бегу, забывая дышать и едва уворачиваясь по пути от редких в такую позднюю пору прохожих. Бегу до тех пор, пока на фоне ночного неба не проступают очертания крыши нашего дома.
И в этот миг мой слух улавливает звуки. Звуки музыки. Прекрасной и печальной. "Лунная соната", ты опять играешь ее.
И сердце мое, бессмертное, мертвое, снова сжимается так, словно все еще способно чувствовать боль.
Ты играл эту мелодию тогда, в нашей первой жизни. О, как же часто ты ее играл! Играл тогда, когда у тебя было тяжело на сердце, когда ты находился в смятении. Играл даже в тот миг, когда мы с Клодией шли тебя убивать.
Я бессильно прислоняюсь лбом к резному косяку. Как же мне плохо сейчас.
С губ моих срывается тихий стон. Чуть слышный, на грани звука, но ты все же уловил его, ведь ты вампир. Музыка обрывается.
И тогда я взлетаю вверх по лестнице, и, зайдя в гостиную, подхожу к окну, словно ничего не случилось. Зачем ты это делаешь, Лестат? Ты ведь знаешь, как мне тяжело слышать эту мелодию скорби.
"Просто я под нее быстрее успокаиваюсь, Луи", - говоришь ты мне, подходя сзади и кладя голову мне на плечо. Руки твои обвивают меня, привлекая к себе, и я откидываюсь назад, касаясь щекой твоих шелковистых волос.
"Не надо грустить, Лестат, прошу тебя. Не надо. Это какой-то замкнутый круг, и я сам виноват в этом. Когда-нибудь все изменится, я это точно знаю. Я разорву его, я уверен. Ну а пока просто поцелуй меня, мой возлюбленный принц. Поцелуй. Только не играй больше."
Мысли, как всегда, целиком завладевают мной, и я не замечаю сам, когда достигаю цели.
Бесшумно вхожу внутрь, осторожно опускаюсь на пол возле тебя, отвожу с лица упавшую на него золотую прядь. Кладу свою руку тебе на плечо, смотрю на твое лицо. Вижу.
Тени от ресниц лежат на твоих щеках точно так же, как они лежали сегодня утром, когда я тебя оставил. Пальцы не сдвинулись ни на дюйм. Ты и на миг не просыпался, Лестат, мой ангел, я знаю.
Но однажды ты откроешь глаза. Да, откроешь. Не знаю как и когда, но это произойдет. Сон не может длиться вечно. И тогда ты вернешься ко мне, мой Лестат. И мы снова будем вместе. А пока можно я тебе что-нибудь почитаю?
Ты всегда так любил все красивое и изящное. Думаю, эти стихи понравятся тебе, Лелио.
Так называл тебя твой смертный друг Никола де Ленфен. И я его понимаю. Да, ты Лелио. И я никогда больше не оставлю тебя.
Спи, и пусть тебе приснятся хорошие, добрые сны. Спи, а я тебе почитаю.