Oh the weather outside is frightful, But the fire is so delightful. And since we've no place to go, Let it snow, let it snow, let it snow.
It doesn't show signs of stopping, And I've brought some corn for popping. The lights are turned way down low, Let it snow, let it snow, let it snow.
Michael Buble – «Let It Snow».
Оксана постоянно собирала многолюдные компании. Причём большинство «собираемых» были знакомы лишь отчасти и помнили друг друга очень смутно. Некоторые и вообще присоединялись к ним по дороге. В основном в «сборище» входили студенты, но попадались и другие, включая нескольких малолеток.
У Сеньки сегодня не имелось ни сил, ни желания куда-либо идти, но двоюродная сестра – лучшая подруга Оксаны, по несчастию учащаяся в том же университете, – до конца стояла на своём:
- Пойдём, двести лет уж с нами не гулял. Зачахнешь скоро.
- Ничего ты не понимаешь, женщина, - отвечал на это парень. – У меня диплом в этом году, половина хвостов не сдана. Я учусь!
- Какой ещё диплом?! До него жить и жить! Не смеши меня, я знаю, когда его сдавать. Пойдём!
И, силой вытолкав того из общежития, заставила смешаться с большой компанией. Шум, гам, весёлый смех – постоянные спутники подобных сборищ, однако Сеня всё равно умудрился заскучать.
Ноябрь, холодно. Особенно ночью. Хорошо бы согреть руки о чашку чаю, но на выбор только пиво, наливка и какая-то взрывоопасная смесь, сделанная умниками из Ягуара, Лонгера и Шейка. Студент поёжился, наблюдая, как из-за выдоха появляется слабое полупрозрачное облако. И перчатки забыл – вот невезенье.
Его пару раз пытались разговорить, но безуспешно. Вдобавок он заткнул уши наушниками – чтобы не беспокоили, почём зря. Сегодня он занят.
Телефон запустил что-то из тяжелого рока, и Сеня устало зевнул – домой бы. Но не в надоевшую до чёртиков общагу, а к себе, в Полтаву. Там хоть покормят нормально – котлетами, блинами, а то всё консервы да борщ в больших двухлитровых бутылях, передаваемых через сестру.
Замечтавшись, шатен даже не заметил, как к нему подошли, и обратил внимание на зовущего только тогда, когда на плечо легла тяжелая рука в перчатке.
- …ся?
- А? – переспросил студент, вытягивая из уха один наушник.
- Говорю, сигареты не найдётся? У кого ни спрашиваю – закончились.
В свете слабо освещенной фонарями улицы можно было увидеть, как подошедший мужчина, извиняясь, улыбнулся и плотнее закутался в вязаный клетчатый шарф. Черное длинное пальто подчёркивало худощавость, а улыбка казалась почти мальчишеской.
- Сейчас, - пробормотал студент, роясь в карманах.
Где-то в недрах куртки обнаружилась недавно начатая пачка, и Арсений протянул её незнакомцу. Глухо чиркнула зажигалка, в объятиях ладони выпуская на волю тусклый огонёк. Но этого хватило.
Поддавшись порыву, Сеня вытащил и себе одну. Закурил, затянулся. Блаженно прикрыл глаза.
- О, вы оба здесь, - к ним подбежала шатенка. И как она не мерзла в этой короткой ярко-красной кожаной курточке? Эта одежка едва до пупка достаёт – только мех и спасает. Загадка века, блин. – Привет, Валь, как тебе наше общество?
Мужчина, улыбнувшись, пожал плечами:
- Неплохо. Есть с кем поговорить, - и плотнее закутался – прямо по нос - в свой шарф.
- Вот и хорошо, я как раз тебя с Сенькой познакомить хотела, - девчонка искренне улыбнулась. – Но, вижу, вы уже разговариваете. Обычно Сенька не такой молчаливый, это у него сегодня хандра.
- Оксан, - «хандрящий» закатил глаза, стряхивая пепел с сигареты. – Я тебе зачем-то нужен?
- А? Ага, - та спохватилась, зашарив по карманам джинсов. – У нас «градус» закончился, а ты всё равно ничего не делаешь. Сходишь?
- Давай, - пожал плечами студент, принимая протянутые деньги. Он громко обратился ко всем: – Народ, чего купить?
- Чекушки, - выкрикнул какой-то парень, однако его тут же «забили» остальные:
- Молчи, алконавт! Какая чекушка, с утра на пары!
- А мне на работу, не вздумайте!
- Ага, уже час ночи, нас с таким перегаром хозяйка в коммуналку не пустит.
Знакомые Сени, коих здесь присутствовало немало, знали, что в здравомыслии тому не отказать, и согласились с заводилой компании, а остальные доверились мнению большинства.
- Давай я с тобой схожу, - предложил шатену Валя. – Всё равно здесь делать особенно нечего.
Снова пожатие плеч:
- Как хочешь, - и к Оксане: – Мы скоро придём – круглосуточный близко.
- Давайте, - девчонка помахала им рукой. – Ждём.
- А куда денетесь, - с усмешкой пробормотал себе под нос студент, выкидывая использованный фильтр.
Руки совсем замерзли, и он предпочёл засунуть из в карманы, через один наушник продолжая слушать музыку. Новый знакомый всё ещё медленно, с явным наслаждением докуривал сигарету, слабо тлеющую в тонких пальцах – музыкант, не иначе. А может, он просто дистрофик?
Стараясь, чтобы излишнее внимание не обнаружили, Арсений всмотрелся в мужчину, пытаясь понять, чем тот сумел его заинтересовать. Осознав, что это покажется слишком навязчивым, молодо человек фыркнул, насмехаясь над самим собой, и опустил взгляд обратно на дорогу.
Завтра вставать рано, а так не хочется…
Хорошо хоть сосед жаворонок – он точно разбудит.
До круглосутки они дошли относительно быстро. Постояли несколько минут в очереди, дождались, пока охранник наконец перестанет флиртовать с кассиршей, чтобы та с удивлением приняла их далеко не малый заказ, и вышли на улицу, нагруженные пакетами с кучей спиртного.
Арсений, немного отойдя от навязчивого полусонного состояния, хотел уж направиться обратно к своим, но его остановили, удержав сзади за руку. Студент молча обернулся, одним взглядом спрашивая, в чём дело. Мужчина так же молча указал вверх. Только с губ едва слышно сорвалось одно-единственное:
- Снег.
И Сеня посмотрел вверх.
Снег действительно шел, миниатюрными хрустальными хлопьями спускаясь со своего неизмеримо высокого пьедестала. Первый за эту осень. Можно было, подняв голову, увидеть, как он падает из темноты, отражая свет из окон и фонарей. Так необычно встретить свой первый снег в такой странной компании… Неужели до тошноты надоевшая осенняя стужа сменится белоснежным покрывалом?..
А спутник Арсения, запрокинув голову вверх, высунул язык, ловя ртом снежинки. Это выглядело уже не необычно, а как-то сюрреалистично – в строгом черном пальто, с этим нелепым красно-синим в клетку шарфом и детским поведением. Радуется, наверное…
Сене и самому захотелось поступить так же, но он не решился, устыдившись собственного порыва. Он ведь взрослый, а взрослые не могут вести себя так… по-детски, иначе это будет выглядеть смешно.
О каких глупостях люди иногда думают…
Но, вопреки здравому смыслу, парень всё-таки уступил одному маленькому наивному желанию. Поставил сумки. Секунду неловко помялся и протянул руку, представляясь:
- Сеня.
Другой, глянув чуть мутным взглядом, ответил на рукопожатие:
- Валерий. Но многие почему-то меня Валей зовут.
- Ясно… А мне как тебя называть?
- Как хочешь, - тихо смеётся. – Только, пожалуйста, не Лерой.
Арсений серьёзно кивнул, возвращаясь к покинутому добру. Обернулся:
- Пойдём. Нас заждались.
- Сейчас, - кивает.
- Тогда догоняй.
Снег продолжает идти. На носу зима, ноябрь ведь…
- Ты там где? – через пару шагов спрашивает студент.
Ответа нет, и он поворачивается – на том месте словно и не было никого, только пакеты со спиртным одиноко стоят рядом. А ведь местность такая, что за это время уйти незамеченным просто нереально.
Звенит телефон – сестра, скорей всего, однако Сеня не отвечает, всматриваясь – есть ли где-то на земле следы чужих рельефных подошв? Воровато смотрит по сторонам – видит ли кто-нибудь? Вздыхает. Поднимает голову, закрывает глаза, высовывает язык. И ловит губами снег. Такой холодный…
Потом подходит, подбирая пакеты, и идёт к ждущим его людям.
Он совсем не удивлён – не ребёнок же, чтобы верить в пустяковые неправдоподобные сказки.
Просто это… первый снег.
*Ensilumi - финны так называют «первый снег». В финском не слишком длинном слове ensilumi объединились два слова ensi (следующий) и lumi (снег). Слово ensilumi с финского языка на русский дословно можно перевести, например, так: «Снег, следующий… за дождем, осенью и непогодой».
-
-
27.11.2012 в 23:14